Каким должно быть законодательство о криптовалютах

Этому предшествовало несколько лет напряженной эволюции в умах должностных лиц – чиновники медленно переходили от желания немедленно всё запретить к пониманию необходимости выстраивания правовых рамок для новой финансовой реальности. Первой официальной реакцией российских денежных властей на «Мир биткоина» стало письмо Центрального банка от 2014 года, в котором ЦБ, ничего категорически не запрещая, заявлял, что любые операции по обмену цифровой валюты будут рассматриваться как потенциальная вовлеченность в сомнительные операции, связанные с «отмыванием». И здесь российский регулятор был не одинок. Как сообщила «Инвест-Форсайту» специалист Thomson Reuters Элина Мангасарян, с различными предостережениями по поводу работы с биткоинами и эфирами в последние годы выступили Европейский Центральный Банк, ЦБ Франции, Эстонии и еще нескольких стран. Вместе с тем, однозначного запрета на их использование ни один из этих регуляторов не ввел (за исключением Китая в отношении банков).

Нормотворчество начинается

В 2014-2015 в России было вынесено несколько судебных решений о внесении в черный список с блокировкой сайтов, связанных с оборотом криптовалют. В 2016 стало известно, что Министерством финансов подготовлен законопроект о запрете криптовалюты и введении уголовной ответственности за ее выпуск.

Однако параллельно этому в Думе шло встречное движение, ряд депутатов и экспертов призывали органы исполнительной власти не рубить с плеча и постараться разобраться. Как сказал депутат Андрей Луговой, нельзя запрещать то, чему даже нет определения. В марте 2016 года при нижней палате парламента была создана рабочая группа по оценкам рисков использования криптовалют во главе с профессором МГИМО Элиной Сидоренко. Началась работа над законом о правовом статусе цифровых валют, которую поддержал целый ряд политиков и общественных организаций – например, легализация криптовалют стала частью «Стратегии роста», подготовленной Столыпинским клубом и взятой на вооружение “Партией роста” Бориса Титова. Официальные органы власти также начали менять свою точку зрения, и вот уже недавно заместитель министра финансов РФ Алексей Моисеев сказал, что в 2018 году биткоин может официально получить в России статус финансового продукта.

В мире первенство в сфере легализации криптовалют принадлежит Японии: вступившая там в силу 1 апреля этого года новая редакция закона о валютном регулировании приравнивает криптовалюты, в том числе биткоины, к законным платежным средствам.

В США нет соответствующего законодательства, но в 2015 году Комиссия по торговле товарными фьючерсами США (CFTC) постановила, что биткоин и другие криптовалюты следует считать товарами, и для торговли ими необходимо соответствующим образом регистрировать свою компанию, получать лицензии и отслеживать сделки. Осенью прошлого года нижняя палата конгресса США одобрила резолюцию, призывающую правительство к разработке национальной политики в области цифровых валют и технологии блокчейн. Позже в Конгрессе была создана «Блокчейн фракция», лоббирующая принятие законов и правил, способствующих развитию как криптовалют, так и других блокчейн-приложений.

А вот, к примеру, Вьетнам в прошлом запрещал криптовалюты, но теперь, идя фактически параллельно России, заявил о необходимости адаптации законодательства к существованию биткоинов и планирует завершить разработку соответствующего законопроекта к концу 2017 года.

Налог с биткоина

Наибольшую активность в «Биткоин-нормотворчестве» проявляют налоговые службы, которые видят, что происходят вполне реальные сделки с использованием криптовалют, а значит вокруг них появляются доходы, имущество и другие объекты налогообложения.

В начале нынешнего года налоговое управление Израиля опубликовало правила налогообложения криптовалютных операций, согласно которым криптовалюты являются имуществом и не признаются в качестве валюты или оборотного средства. В соответствии с этим продажа криптовалют классифицируется как продажа имущества – доход от операции облагается налогом на доход от капитала. В случае, если криптовалютные операции осуществляются на постоянной основе и являются основанием для регистрации бизнеса, доход облагается подоходным налогом. При этом все криптовалютные операции облагаются НДС.

В США в 2014 году вышло решение налоговой службы, в котором указывается, что биткоин и другие виртуальные валюты не являются законным платежным средством в юрисдикции США, однако все налоговые обязательства распространяются на все имущество, которое участвует в сделках, совершенных с помощью виртуальных валют. Таким образом, государство не считает возможным совершение сделок с помощью биткоинов, однако признает, к примеру, переход права собственности на предмет сделки.

Правительство Испании недавно отнесло майнинг криптовалют к деятельности, подлежащей обложению налогом. Это значит, что майнеров и майнинговые компании обяжут регистрироваться и платить налог в размере от 10% до 47% от стоимости монет.

Российские налоговики идут следом за своими зарубежными коллегами, и в декабре прошлого года появилось письмо Федеральной налоговой службы России, признающее необходимость легализовать операции с криптовалютами, а для этого разработать методы контроля за деятельностью операторов виртуальных денег.

Но какие же вопросы должно решить будущее законодательство о криптовалютах?

Найти определение

Одна из самых первых задач будущего законодательства – определить правовую природу криптовалюты и установить, является ли она товаром, финансовым активом или, действительно, разновидностью денег. Как заявил «Инвест-Форсайту» бывший зампред ЦБ, заведующий кафедрой фондовых рынков и финансового инжиниринга факультета финансов и банковского дела РАНХиГС Константин Корищенко, «прежде всего, должна быть определена природа криптовалюты, условия обращения, права и обязанности владельцев, описана система посредников».

«На сегодняшний день однозначный подход к правовой дефиниции криптовалюты в международной практике не выработан, и данный вопрос активно обсуждается в профессиональных сообществах юристов, ИТ-специалистов, финансистов и представителей бизнеса, – говорит специалист Thomson Reuters Элина Мангасарян. – Вместе с тем, отсутствие более или менее унифицированного подхода к регулированию данного инновационного платежного инструмента не позволяет четко определить правовые способы использования криптовалют при совершении тех или иных сделок, последствия ненадлежащего использования, а также виды и пределы ответственности участников соответствующих правоотношений».

По словам Мангасарян, в мире сегодня используется четыре главных концепции использования криптовалют, в частности, биткоина. Последний может рассматриваться:

как товар или имущество (в США и Австралии);

как расчетная денежная единица (в Германии);

как особое виртуальное средство платежа, в отношении которого применяются нормы о налогообложении товаров и услуг (в Сингапуре, Японии, Гонконге);

как «одноцелевые ваучеры» (в Великобритании).

Итак, в мире нет единства, и российским законодателям предстоит сделать нелегкий выбор. Вероятно, вполне логично было бы признать криптовалютные счета разновидностью финансовых активов – тем более что последние также существуют сегодня обычно в виртуальной, безбумажной форме. Но природу этих активов еще предстоит описать юридическим языком.

«С юридической точки зрения определение криптовалюты представляется очень сложным. Тут есть ряд серьезных противоречий, – считает главный аналитик “Телетрейд Групп” Олег Богданов. – Традиционно валюта – средство платежа, которое находится под контролем и защитой государства, эмиссия и обращение контролируются Центробанком. Поэтому говорить, что цепь цифр, эмитируемых компьютером, может называться валютой – неверно. Пока это неустоявшиеся системы, которые постоянно развиваются и меняются. Поэтому создавать какое-то специальное законодательство для данных систем было бы преждевременным. Скорее нужно говорить об усилении контроля государства над платежными функциями криптовалют, которые очень широко используются для анонимных нелегальных трансакций в самых различных, порой криминальных целях».

«Каким бы ни было отечественное законодательство о криптовалютах в итоге, придется смириться с тем, что в мировом масштабе регулятивное поле останется “лоскутным”; мы насчитывали в мире до 12 режимов регулирования. Регуляционный арбитраж неизбежно будет возникать (что в одной стране разрешено – в другой запрещено, а в третьей находится в зоне “серой легитимности”). На заседаниях думской рабочей группы я выступал с идеей привязки транзакций с криптоактивами к месту нахождения пользователя-участника. Это хотя бы прояснит ситуацию», – заявляет профессор Артем Генкин, автор нескольких книг об электронных платежах, частных деньгах и денежных суррогатах.

Эксперты отмечают, что криптовалютное законодательство должно решить еще несколько задач, в частности:

установить ответственность за неисполнение законодательного запрета работы с криптовалютой;

зафиксировать особенности использования криптовалют при совершении сделок;

обеспечить гарантии сохранения конфиденциальности и персональных данных;

специфицировать применение к криптовалютам налогового законодательства;

обеспечить контроль и ответственность в случаях неправомерного использования криптовалют.

Портфельный инвестор, кандидат юридических наук Олег Гарькавченко предупреждает, что принятие рамочного закона будет лишь первым шагом в выстраивании системы правового регулирования криптовалют.

«Нужно понимать, что процесс легализации может быть длительным и сложным, поскольку мы имеем дело с абсолютно новой, ни с чем не сравнимой технологией, стандарты и правила регулирования которой еще предстоит разработать и оформить, – объясняет эксперт. – Да, важно согласование с ФСБ и ФСТЭК, важно обеспечение криптографической надежности и описание технических процедур, но первостепенная задача – создать надежную правовую базу, на которую будут “нанизываться” последующие нормы».

Без запретов не обойтись

Стоить заметить, что легализация криптовалют не исключает запрета их использования в некоторых случаях. Так, например, лидер “Партии Роста” Борис Титов является сторонником легализации виртуальных денег, но считает, что относиться к ним нужно как к иностранной валюте: разрешить свободный обмен на рубли, но запретить свободное хождение наряду с рублем и продажу товаров за них.

Впрочем, с запретами легко перебрать – если слишком закрутить гайки, Россия потеряет свою часть мирового рынка, возникающего вокруг оборота новых платежных средств. Обменные площадки и другие криптовалютные бизнесы легко уйдут в зарубежные юрисдикции –  это еще один риск будущего законодательства.

Как отмечает Константин Корищенко, «основной риск заключается в том, что криптовалюта по определению является виртуальным объектом, и её обращение не может быть ограничено территориально. Следовательно, нестыковки законодательств разных стран могут дать владельцам криптовалюты различные “арбитражные” возможности. И, как следствие, страна, пытающаяся ужесточить регулирование таких активов, может оказаться “в проигрыше” по сравнению с другими странами с более либеральным подходом. Здесь очень уместно сравнение с регулированием интернета».

Артем Генкин предлагает такой вариант внедрения криптовалют в российское правовое пространство:

«Мне кажется правильным идти по пути ограничения не операций с криптовалютами, а круга – или минимальной квалификации – допущенных к ним лиц. Риск “отмывательного” применения криптовалют я считаю намного меньшим, чем риск разорения рядового “микроинвестора”-спекулянта в результате огромной волатильности этих квазиденежных инструментов. И вот здесь государство должно по возможности минимизировать риски рядовых участников процесса, а в идеале – прививать им знания о рисковой природе инвестиций в криптоактивы».

Олег Гарькавченко констатирует:

«Блокчейн и криптовалюты – сравнительно молодые технологии, находящиеся в стадии активного развития. Поэтому правовые нормы – более консервативные и “тяжелые на подъем” – могут попросту не успевать за динамичным развитием и даже мешать ему. В конечном счете, законодателям придется принимать правила игры стремительно меняющегося рынка, проявлять гибкость и меняться вместе с ним».