АРТЕМ ГЕНКИН: ПРАВИЛА ИГРЫ ПОМЕНЯЮТСЯ

В ближайшие 10-15 лет российская экономика может продемонстрировать темпы роста, превышающие 10% в год. Такие выводы содержатся в документе под званием «Стратегия экономического развития России до 2025 года», подготовленном Советом Торгово-промышленной палаты РФ по промышленному развитию и конкурентоспособности экономики. Что может помочь нашей стране справиться с кризисными явлениями, откуда пойдут инвестиции и какой должна стать Россия в течение ближайших десятилетий, размышляет д.э.н., профессор Артем Генкин, президент АНО «Центр защиты вкладчиков и инвесторов».

Я не совсем согласен с авторами «Стратегии» в определении направлений приоритетного развития. Их лозунг: в России каждое выжившее несырьевое промышленное предприятие достойно поддержки. А по-моему, главное — чтобы не выпал из внимания основной приоритет: улучшение качества жизни человека. Инфраструктура, транспорт, коммунальные сети, ИТ и связь, медицина, улучшение экологии, сельское хозяйство — вот актуальный перечень приоритетных направлений. Сюда же можно отнести строительство, как жилищное, так и промышленное, девелопмент как сопутствующие услуги, производство товаров народного потребления и товаров для их производства.

 Нельзя допускать, чтобы за нефтепродукты, за валютную выручку от экспорта, страна закупала, например, кухонные комбайны, поскольку не производит их сама. И также недопустимо, чтобы кухонные комбайны производил только оборонный завод в качестве дополнительной продукции. Демонтаж сектора ВПК в девяностые годы был унижением и позором. Военная промышленность должна занимать достойное место в экономике страны. Но вместе с тем делать только ракеты, не выпуская плугов, неправильно. Такой структурный «флюс» еще хуже, чем сырьевой.

 Основной  источник инвестиций— население. По данным авторов «Стратегии», у каждого россиянина сейчас на руках находится в среднем по 100 тысяч рублей, которые примерно поровну распределены между рублями и иностранной валютой. И это мы еще не берем банковские вклады.

 Такие «чулочные» накопления говорят о гигантском недоверии населения к идее стабильного будущего. Но эту финансовую «подушку безопасности» можно превратить из инфляционного навеса в источник инвестиций: на рациональном уровне — налоговыми льготами, на иррациональном — гарантиями внятной и предсказуемой экономической политики.

 Много лет назад я проходил практику во Франции в страховой компании. У нее было двенадцать видов ценных бумаг, котируемых на рынке, и более 70% инвестиций в них делали ее собственные служащие — добровольно, из зарплаты, да еще и с налоговыми льготами. Эта история, конечно, и про менталитет, и про доверие и лояльность родному предприятию, но еще она и про устойчивое, предсказуемое развитие.

 Сейчас соревнуются несколько вариантов привлечения денег населения в инвестиции, через различные формы финансовых инструментов. Это и вексельные модели, и промышленные облигации, и активы, секьюритизированные на основе технологии блокчейн, и варианты совместного долевого финансирования — краудинвестинга.

 Как государство может стимулировать компании менять свои приоритеты и планы развития в соответствии со «Стратегией»? Все способы давно известны: инвестиционные налоговые кредиты, инвестиционные налоговые льготы, формирование приоритетных списков предприятий и отраслей для господдержки в рамках национальной промполитики, страховые и гарантийные механизмы поддержки экспорта, национальные институты развития и так далее.

 В налоговой политике «Стратегией» предлагается ряд радикальных изменений. Это, в частности, значительная либерализация налогообложения для несырьевого сектора по всем направлениям: в особенности, по прибыли, направленной на инвестиции, по сборам на ФОТ. Также там говорится о введении прогрессивной шкалы налогообложения, о росте нагрузки для сырьевого сектора за счет отмены возврата НДС на экспорт, предусматривается перераспределение собираемых налогов от федерального центра в пользу регионов, уменьшение количества индивидуальных преференций в сфере тарифного регулирования. Ну и предлагается значительно активнее применять меры стимулирования экспорта.

 А денежно-кредитная политика, по мнению авторов «Стратегии», должна перейти от таргетирования инфляции и сдерживания объемов денежной массы в обращении к стимулированию производства через постепенное снижение ключевой ставки до 1%.

 «Стратегия» рассматривает макроэкономические показатели на более широком временном отрезке и приводит прогнозные данные на 2030 год в сравнении с 2015-м. Я бы выделил три основных показателя. Первый — это трехзначный рост ВВП и доходов населения: 241% и 135% соответственно. Второй — изменение структуры ВВП и экспорта: доля обрабатывающих секторов и АПК вырастет с 18 до 41% и с 20 до 75% соответственно. И третий показатель — это ключевая ставка, которая в 2019 году должна достичь 1%.

 Основной показатель здесь — изменение структуры экспорта. Прогнозы «Стратегии» в этом плане кажутся мне чересчур оптимистичными, если не сказать декларативными. Особенно ожидаемое снижение доли сырьевого экспорта с 79,6% до 24,6% за 15 лет. Я бы счел разумным и сбалансированным ключевым показателем эффективности переход к модели двухпроцентного снижения доли сырьевого экспорта ежегодно. Это позволило бы в 2030 году сделать долю сырьевого экспорта менее 50%, а место сырья заняли бы не только товары обрабатывающей отрасли, но и услуги, у которых на сегодня вместе с финансами доля в ВВП составляет 57%, а в экспорте — близка к нулю.

 Но для этого наши поставщики соответствующих услуг, условно говоря, должны превзойти по качеству «их» Форт-Нокс, Уолл-Стрит, мыс Канаверал, Голливуд и Кремниевую долину. Или, по крайней мере, мы должны научиться достойно с ними соперничать на региональных и глобальных рынках.